Где управа на Василис Премудрых?

Или Сказка про шесть Иисусов и Церковь Антихриста

Другие материалы серии "Давным-давно в далекой галактике"

Давным-давно в далекой галактике в рукаве Василисы Премудрой светила звезда по имени… Впрочем, вам все равно не выговорить это название на щелкающе-щебечущем языке местных обитателей. А возле звезды вращалась не в ту сторону планета, на которой текла не в ту сторону история. Или так не бывает, и история всегда течет в нужную сторону? Вот об этом и сказка.

После крушения Тридевятого царства его территорию взяли под контроль соседние государства – Три-восьмое и Три-десятое.

Заместитель командующего Объединенных оккупационных войск по геноциду Джеймс Сильверман пригласил зайти своего друга – главного редактора «Разврат-ТВ» Дэвида Цукера и встревоженно прощелкал (на нашем языке, это прозвучало бы так):

- Я хочу тебя послать на шабаш ведьм, Дэвид.

- Что, настоящих? Летают на метлах? Насылают порчу на хомячков соседей? – прощебетал матерый репортер, явно недооценивая важность задания и упражняясь в остроумии. – И где находится Лысая гора?

- Лысая гора находится на центральной площади нашего города…

Тут надо отметить, что цивилизация планеты была птичьей и жили птицы на деревьях, поэтому автору приходится переводить на наш язык не только слова, но и понятия. «Площадь» в данном случае – это самое высокое дерево с самой большой кроной, где могли поместиться практически все обитатели столицы. Но, чтобы не напрягать воображение, читатель может представлять жителей планеты людьми.

- Лысая гора находится на центральной площади нашего города, и там сегодня состоится Слет юных Василис, - серьезно сказал заместитель командующего.

- Что это за Василисы? – посерьезнел главред.

- По обмену премудростями… - продолжил генерал в задумчивости и все же ответил на вопрос друга. - Это передовой отряд Сопротивления тридевятых.

- И они собираются открыто на центральной площади города?

- Я тебе покажу видео с прошлогоднего шабаша, чтобы ты понял, что происходит. Или чтобы перестал понимать.

Красивая девушка в традиционном тридевятом наряде представляла на экране свое изобретение:

- Это машина счастья!

Машина счастья представляла из себя параллелепипед со скругленными углами – блестящий и переливающийся разными цветами.

- Она делает людей счастливыми? – выспрашивал репортер за кадром.

- Да! – подтвердила девушка.

- Но это же невозможно!

- Возможно!

- Как?

- Вот представьте, что вам нужно для счастья? Кто вам нужен для счастья? Где вы будете счастливы? Как вы это выразите – щебетом или взмахов крыльев? Представили?

- Представил.

- Вам от этого радостно на душе?

- Да!

- Значит, сработало!

Дэвид Цукер рассмеялся:

- Это же все словоблудие! Начитались книжек по психологии и саморазвитию! Какое же это Сопротивление?

- Погоди, я тебе еще покажу! Тебе не до смеха станет! – пообещал генерал.

На экране появилась еще одна из Василис – еще красивей и улыбчивей, чем первая. Хотя это, пожалуй, было невозможно.

- А что это у вас? – спросил репортер.

- Читайте! – сверкнула сияющими глазами Василиса.

На пустом столе стояла табличка «Усилитель вероятности».

- Это устройство?

- Это название!

- А где же сам прибор?

- Не нужно никакого прибора! Действует название! – объяснила девушка.

- Э-э… Вероятность чего усиливает название?

- Вероятность невероятного, - и, смилостивившись над впавшим в ступор репортером, радостно защебетала. – Вы же знаете, что закономерность исторических явлений обратно пропорциональна их духовности? Вследствие этого при неизменной духовности, несущей неизменную же алгоритмику, история повторяется как одна и та же пьеса, которую ставят разные режиссёры в разных театрах, с разным составом актёров: хоть декорации и костюмы разные, а сюжеты одни и те же с некоторыми вариациями.

- Вы хотите изменить пьесу? – слегка запнувшись, спросил ведущий.

- Вы хотите! Это же ваша история, ваша жизнь! – сияла глазами Василиса.

- И что же мне делать?

- Вы уже делаете! Вы подумали, что именно нужно изменить в настоящем – и этим изменили вероятность наступления счастливого будущего.

- Ты все еще думаешь, что это словоблудие? – спросил замкомандующего по геноциду.

- Знаешь, Джеймс, - задумчиво произнес главред «Разврат-ТВ», - я, пожалуй, соглашусь с тобой. Это серьезно. И это опасно. Почему ты их просто всех не убьешь? Ты же организатор геноцида, тебе не нужны поводы, чтобы отправить кого-то в мир иной. Достаточно того, что они тридевятые.

- Оказывается, мне нужен повод, - саркастически молвил Джеймс Сильверман. - Эти же ведьмы теперь не простые тридевятые, а медийные тридевятые, известные всему миру. Они же с этими хохмами выступают на центральной площади столицы.

- Да, легко творить геноцид, когда с тобой воюют, исподтишка взрывают, стреляют из-за угла. Это плохие люди - и они должны быть уничтожены, - согласился Дэвид Цукер. – А как уничтожать тех, кто улыбается и смеется, даже если они во сто крат опаснее? Ты хочешь, чтобы я их разоблачил, - догадался он. - Показал оборотнями, волками в овечьей шкуре.

- Мне это нужно, Дэвид! – подтвердил генерал. - Простой корреспондент-новостник с этим не справится. Тут нужен матерый стервятник.

- А, может, несчастный случай? – еще пытался отвертеться от сложного задания главред. – Организуешь утечку на химкомбинате, прорыв дамбы с затоплением города. Погибнет сто или двести тысяч и вместе с ними твои Василисы. Все шито-крыто, а я расскажу, что аборигены сами виноваты – не соблюдали технику безопасности.

- Есть такая пословица, точнее говоря, будет - много времени спустя в совершенно другой галактике: «Слово – не воробей! Вылетит – не поймаешь!». Они выпустили слово - чик-чирик! - теперь любой может его повторить, придумать продолжение, добавить свое.

- И ты хочешь, чтобы я поймал воробья, - обреченно склонил голову Дэвид.

- Кроме тебя, мне не на кого надеяться.

Дэвид Цукер появился на Слете юных Василис в сопровождении ассистента с камерой. Он послушал доклады – на очень разные темы – от защиты приматов от вымирания до вреда случайного секса. Зацепили его доклады о вечной молодости и альтернативной энергетике высоконравственного общества. Но почему-то от всего происходящего он только мрачнел.

- Представляю вам кровать для непорочного зачатия, - прищелкивала языком очередная насмешница.

- Что же в ней особенного? – уточнили из зала. – Таких в любом мебельном магазине полно.

- Вы совершенно правы! – радостно согласилась Василиса.

- И зачем для непорочного зачатия нужна кровать? – не унимался критик. – Вы как этот процесс представляете?

- Все очень просто! – возвестила девушка. – На кровать надо возложить непорочную деву, а вместе с ней её непорочного мужа. И оставить наедине. Так и происходит непорочное зачатие. Сейчас я вам расскажу, как воспитывать непорочное дитя и какие ему Бог может даровать способности.

- А как соотносится ваш хитроумный план размножения с государственно утвержденной политикой геноцида тридевятых? – перебил критик.

- Вот и видно, что вы издалека! – улыбнулась Василиса. – Наверно, из обслуги оккупационных войск? Впрочем, неважно. Отвечу на вопрос – вопросом. Вы ведь имеете право меня убить?

- Имею.

- И у вас есть для этого оружие?

- Есть. Пистолет.

- Где он?

- Дома.

- Как вы меня можете убить оружием, которое дома? – спросила Василиса и добавила. – Так же и ваша политика геноцида. Это оружие, которое не выстрелит.

- Но как вы могли знать? – воскликнул критик. – Ведь я мог взять с собой пистолет!

- Не могли! Потому, что мне суждено непорочное зачатие!

«Черт знает что!» - подумал Дэвид Цукер, наблюдая эту сцену. А вслух сказал:

- У меня с собой пистолет!

- И вы будете стрелять? – подняла изящную бровь Василиса.

Главред «Разврат-ТВ» вспомнил про воробья, которого не поймаешь, и опять внутри себя чертыхнулся. Нужно было как-то с юмором выйти из тупиковой ситуации.

- Разве что себе в голову! – неожиданно для себя сказал он. – Разболелась она от ваших идей!

Люди в толпе заулыбались, напряжение спало.

На выставке Дэвид подошел к девушке в тридевятом сарафане и… пионерском галстуке.

Еще раз напомню, что автор пытается найти хоть какое-то приблизительное соответствие в нашем мире реальностям далекой галактики.

Василиса улыбнулась ему. Он указал на галстук:

- Не находите, что это некое несоответствие стилей?

- Мне нравится.

- А может у вас под сарафаном еще и нательный православный крестик? – попытался иронизировать мужчина.

- Вы же правильно сказали – нательный. Это интимное!

- В самом деле есть? – восхитился Дэвид и сменил тему. – А что за изобретение вы представляете?

Василиса просияла:

- Купюру с бесконечным количеством денег.

- Каких денег? – удивился главред. – Рублей, долларов, евро, юаней?

- Все равно! Их же бесконечное количество!

- Да, точно! Покажите.

Девушка показала нарисованную собственноручно (причем, очень неплохо) купюру со знаком бесконечности ∞ и своим собственным портретом на лицевой стороне:

- Правда, красивая?

Разглядывая портрет с неизменной улыбкой, Дэвид спросил:

- Красивая. Но разве на нее можно что-нибудь купить? Например, авторучку? Ведь у продавца не хватит сдачи!

- Сдача не нужна! Человек с бесконечным количеством денег не будет экономить.

- Но если вы отдадите купюру – у вас не будет бесконечного количества денег, - возразил Дэвид.

- А я еще нарисую! – парировала Василиса.

- Разве это не будет фальшивомонетчеством, подделкой денег, что преследуется государством по закону?

- У государства нет таких купюр, так что я ничего не подделывала. Это оригинал.

- И все-таки – для чего вы это затеяли? – спросил Дэвид.

- Чтобы вы задумались! – ответила Василиса. – А хотите я вам подарю купюру?

- Подарите! Тем более она с портретом!

Девушка протянула ему купюру с номиналом ∞. Дэвид взял и продолжил:

- Я тоже хочу подарить вам свой портрет. У меня недавно вышла книга. Излагаю свои мысли о телевидении будущего. И там мой портрет на первой странице.

- С удовольствием почитаю! – улыбнулась девушка. А когда Дэвид вручил ей книгу, добавила. – Вот видите, купюра пошла в оборот. А вы говорили – ненастоящая.

- Вы правы! – согласился Дэвид Цукер. - Я задумался, что же такое настоящее? Что является настоящим? В следующем году я снова приду.

- Меня не будет в следующем году. Те Василисы, которые приезжают на Слет, в том же году выходят замуж, так что я буду ждать ребенка.

- Так вы для этого слет проводите?! – удивился Дэвид. – Чтобы мужа найти? Чтобы всему свету показаться и покрасоваться? И поэтому такие улыбчивые?

- Мы всегда улыбчивые, - поправила его Василиса. – А найти суженого – только одна из целей Слета.

- А другая – заставить задуматься Дэвида Цукера? – покачал головой главред.

Дэвид показал генералу заснятые видео.

- Вот же ведьмы! – скрипнул зубами Джеймс Сильверман.

- Но привлекательные, согласись! – подмигнул главред «Разврат-ТВ».

- Да, хотел бы я узнать, каковы эти святоши в постели! – хмыкнул генерал.

- Да вот не занимаются они этим! – развел руками Дэвид.

- Почему?

- Считают, что это неинтересно – лежать с раздвинутыми ногами и раздражать рецепторы механическим стимулятором?

- Это мужчина, что ли, «механический стимулятор»? – не понял Сильмерман.

- Мужчина, который интересуется только телесным удовольствием, - пояснил Дэвид.

- А что же тогда им интересно?

- Совместное творение новой жизни, нового человека, который вместит в себя неизмеримые дары Божии. Поэтому преступно растрачивать свои силы и чувства на животные страсти.

- Вот черт!

Дэвид с удивлением увидел, что лоб генерала покрылся испариной.

- Ты чего?

- Кошмар представил! Шесть беременных Василис!

- Что же в этом кошмарного? – удивился главред.

- А ты представь, кого они родят? Шесть Иисусов? Шесть Будд? Шесть Магометов? – яростно шептал Джеймс Сильверман.

- Ты вроде католик! – удивился Дэвид. - Тебя должно радовать появление шести Иисусов!

- У нас и с одним Иисусом хлопот было выше крыши, а тут шесть, десять, сколько угодно, всех не перечесть!

- В смысле – хлопот выше крыши? – не понял Дэвид.

- Да ты и впрямь не понимаешь! – воскликнул генерал. – Давай вкратце. Христиане – это те, кто не выполняет заповеди Христа. Мусульмане – это те, кто не выполняет заповеди Аллаха. Буддисты – это те, ко не выполняет заповеди Будды. Мы выбираем ту религию или церковь, заветы которой не собираемся выполнять.

Тут автор еще раз напомнит, что перевод со щелкающе-щебечущего птичьего языка – весьма приблизительный, и явления мира далекой галактики только с трудом находят аналогии в нашем мире. И вообще, птицы есть птицы и их религиозные раздоры нас, приматов, не касаются. Нам своих хватает.

- То есть христианская церковь объединяет тех, кто против Христа? – ошалел Дэвид Цукер. – Церковь Антихриста? А ислам объединяет…

- Да-да-да! – все сильнее заводился замкомандующего по геноциду. – Мы – объединение сатанистов. Еще этот тридевятый Достоевский утверждал, что, появись сейчас снова Христос – его снова распнут. И распнем! Но если их шесть, десять, сто! Что делать-то?

- Не знаю, - оторопело бормотал Цукер.

- А ведь ты был прав – надо было их просто убить, этих ведьм! Безо всяких интриг, хитростей. И наплевать, что скажет это… как его… мировое сообщество. Еще спасибо скажут! Разбомбить всю площадь! Или нет! Сбегут! Надо их убить лично! – Джеймс Сильверман достал из ящика стола генеральский с отличной отделкой пистолет. –Никому нельзя поручать!

Генерал вскочил и бросился к выходу, оставив Цукера сидеть возле стола в своем кабинете. Он не увидел, как друг выхватывает из кармана пистолет и целится ему в спину.

Но Дэвиду не пришлось стрелять в друга детства. В дверях Джеймс споткнулся и, потеряв равновесие, пошатнул шкаф, из которого ему на голову упало тяжелое пресс-папье.

Из головы Джеймса, не торопясь, тек ровный поток темной венозной крови, а Дэвид Цукер сидел в кресле с пистолетом в руке и улыбался.