Как известно, последние три года в Татарстане наблюдается снижение темпов роста промышленного производства. Так, если по итогам 2000 года его уровень составил 113,5 процента по сравнению с предыдущим годом, по итогам 2001-го - 107,4, то за 2002 год этот показатель снизился до 100,8 процента. Что же до машиностроения, то оно не дотягивает и до 100 процентов.

Аналитики из Минэкономики, а вслед за ними и премьер либо помалкивают относительно причин этой грустной тенденции (см. подр.: "Правительство РТ будет держать паузу. Потому что оно знает, что ничего не знает". - "МК" в Татарстане", 14-21 апреля 2002), либо называют первые приходящие им на ум. Чаще всего всуе поминаются маркетинговые службы татарстанских предприятий, чья бездеятельность привела к затовариванию. Рустам Минниханов даже вывел формулу, согласно которой производить товары мы уже научились, а продавать их - еще нет. Конечно, придавай он своим словам хоть какое-то значение, то заметил бы, что из них вытекает заведомо ошибочное предположение, будто в 2000-м торговать мы умели, а к 2002-му делать это почему-то разучились.

Присовокупляют, что лишь отдельные организации на полную мощь использовали межправительственные соглашения для сбыта своей продукции. Республика заключила с регионами России 63 соглашения, тем не менее, директорат не спешит развивать деловое сотрудничество с потенциальными партнерами. Разве что КамАЗ преуспел в этом деле, тесно контактируя с башкирским НефАЗом. Опять же сама собою напрашивается сколь приятная, столь и неверная гипотеза, будто в 2000 году водили дружбу с субъектами РФ многие, а к 2002-му не растерял приятелей лишь КамАЗ.

Под сурдинку винят Налоговый кодекс РФ, лишивший предприятия налоговых послаблений в отношении части прибыли, которую можно было превращать в инвестиции. Не остаются без критического внимания и процессы глобализации, особое подозрение вызывают вертикально интегрированные структуры. Оказывается, они "ужесточают конкуренцию внутри республики". Им бы следовало как-то смягчать конкуренцию, облагораживать ее, а они ужесточают. Как же тут темпам промышленного роста не снизиться?

Наконец, толкуют о макроэкономике и, я извиняюсь, стагнации мировой экономики, каковая вызвала кризисные явления в мировых ценах, что, в свою очередь, негативно сказалось на нашей нефтехимии. Полагаю, от макроэкономики и процесса глобализации рукой подать до солнечной активности и тому подобных промежпланетных факторов, обуславливающих падение промышленного производства в Татарстане. Прелесть заключается в том, что с факторами этими не поспоришь. Макроэкономика - вроде Гомера: никто не читал, но все согласны, что написано здорово.

Впрочем, диагноз не окончательный. Аналитики будут еще читать свои пейджеры и много думать. По обнадеживающему словцу замминистра Сергея Мухина, "мозговой штурм уже начался". Трактуя буквально, в штурме этом будут задействованы и мозги. Возможно, при таком условии обнаружится, что несовершенства Налогового кодекса, а также мировая стагнация и прочая высоконаучная требуха оказывают примерно одинаковое влияние на все субъекты, хозяйствующие в Российской Федерации. Однако при всем при том в РФ зафиксирован 4-процентный промышленный рост, а в РТ - практически нулевой.

Ну, не странно ли, что, к примеру, на башкир, самарцев или саратовцев эта самая стагнация не подействовала, а на татар подействовала? Странно также и то, что, когда несколько лет назад Татарстан демонстрировал более высокие темпы роста, нежели, как говорится, "в среднем по России", это объяснялось неизреченной мудростью нашего руководства. Теперь, когда наши показатели уступают российским, никто, вопреки ожиданиям, об отсутствии мудрости не заикается. В то же время на первый план выдвигается зловещая глобализация, которую хлебом не корми, а только дай всласть надругаться над годовыми прогнозами Минэкономразвития РТ.

А вот что не устает повторять Егор Гайдар (сегодня его проклинают как придумщика "шоковой терапии", лет через пятьдесят непременно поставят памятник). Когда социализм рухнул, выяснилось, что существует много видов деятельности, которые никогда не могут быть оплачены людьми ни в качестве налогоплательщиков, ни в качестве потребителей. Из этих видов деятельности начинается высвобождение ресурсов. Однако их невозможно перераспределить немедленно, направив в те сферы, где существует платежеспособный спрос. Поэтому во всех постсоветских странах, пока высвобождение ресурсов шло быстрее, чем их использование в других сферах, наблюдалось падение производства, и лишь когда экономика достигала дна, начинался рост.

Экономисты называют его "восстановительным ростом". Суть его заключается в использовании того, что имелось раньше. Например, у вас были оборудование, рабочая сила, но она на какое-то время разбежалась. Теперь вы снова объединили оборудование, хозяйственные связи, материалы, рабочую силу, но уже в других целях. Восстановительный - это рост, происходящий при невысоких темпах роста капитальных вложений, за счет использования существующих производственных мощностей.

Есть две важные черты этого процесса, замечает Гайдар. Во-первых, он всегда начинается неожиданно. Темпы 2000 года явились величайшим сюрпризом. Российское правительство и Международный валютный фонд планировали 2-процентное падение производства, вместо этого рост составил: 11 процентов в промышленности, 9 - по ВВП. Этот резкий скачок обозначает начало восстановительного роста, задает политическую точку отсчета.

Во-вторых, по своему характеру процесс является затухающим. Поначалу стабилизируются хозяйственные связи и вводятся в действие простаивающие мощности и рабочая сила (так, в течение последних четырех лет занятость в России увеличилась на 9 миллионов человек). Хватит ли резервов, чтобы продолжался восстановительный рост, этого не скажет ни один квалифицированный и осторожный экономист. Никто не гарантирует, что темпы роста ВВП не опустятся в ближайшие годы до нуля.

Как в воду смотрит Егор Тимурович: в Татарстане уже опустились. Почему? Ответ кажется очевидным: в силу многих причин (прежде всего, "мягкого вхождения в рынок") распад старой, социалистической, экономики в республике был не таким радикальным, как "в среднем по России". Вследствие этого восстановительный рост, подобно Лермонтову, "начал ране - кончил ране". Изъясняясь суровой прозой, ресурс восстановительного роста исчерпан, ибо все, что можно было, мы уже, похоже, "восстановили".

Что дальше? Татарстанские аналитики прогнозируют 3-процентный рост, хотя откуда он возьмется, никому не ведомо. Что до Гайдара, то он утверждает: важно не то, будет у нас в 2003 году 3,5 процента или 4, важно, каким будет рост в 2005-2020 годах. Важно, создадим ли мы тот набор институтов, который позволит не только задействовать оставшиеся резервы для "восстановления", но и создать предпосылки устойчивого роста на основе вовлечения в оборот заново подготовленной высококвалифицированной рабочей силы и современных средств производства.

"Необходимы структурные реформы, создание благоприятного инвестиционного климата, защита прав собственности, разумная налоговая система. Необходимы амбициозные планы, но не такие, как повысить с сегодня на завтра темпы роста до 7 процентов - это авантюра со страшно тяжелыми потенциальными последствиями. Амбициозные планы - это как нам сформировать за исторически ограниченный срок времени, за следующие два-три года, тот набор институтов, который позволит сказать, что частная собственность надежно гарантирована, вкладывать деньги в Россию можно, здесь функционирует более-менее приемлемая судебная система, коррупция в государственном аппарате есть, но она сокращается, решение принимаются прогнозируемо и прозрачно, налоговая система разумная и т.д. Только тогда мы сможем создать предпосылки устойчивого роста".

Может ли рецепт от Гайдара (и большой группы либеральных экономистов, близких к Союзу правых сил) быть употреблен в Татарстане? По-моему, с естественными поправками на регионализм, не только может, но и непременно должен. Как представляется, именно на этом следовало бы сосредоточиться Минтимеру Шаймиеву в его ежегодном Послании Государственному Совету, а не на перечислении деталей и мелочей, за которыми зияет концептуальная пустота.

Что нужно делать?

Прежде всего, перестать болтать о стагнации, препятствующей экспорту инновационных бумазейных халатов в Киргизию, и глобализации, затрудняющей продвижение наукоемких татваленок в Перу. Вообще, помнить, что реалист от мечтателя отличается тем, что он никогда не рассуждает о том, чего изменить не в силах.

Начать резкое сокращение чиновничьего поголовья, блокирующего все и всяческие реформы. Это, в отличие от снижения налогов, в наших силах и в нашем праве.

Отбирать у остающихся при портфелях контрольные функции, сохраняющие только коррупционный смысл (соответствующий проект уже почти год, словно призрак, блуждает по коридорам Кабмина).

Вдвое и втрое уменьшить потери от "нецелевого использования бюджетных средств" (изящная форма для обозначения воровства). Резко сократить число служебных машин. Для того и для этого потребна только политическая воля.

Устрожить условия закупок для государственных нужд (кажись, единственное, что уже делается).

Безжалостно банкротить убыточные предприятия. Их доля в общей численности превышает треть, в объеме производства - менее 8 процентов. Ужасно много! То, что сегодня происходит в этой сфере, Алексей Семин называет "саботажем". Ему ль не знать?

И так далее и тому подобное.

Сказано: рыночная экономика - это свободное предпринимательство плюс независимый суд. Предпринимательство наше не свободно, суд зависим.
Не значит ли это, что цели определены, а задачи поставлены?

Так за работу, господа!

© "МК в Татарстане", 5 - 12 марта 2003 года.